Боевое кредо - Страница 40

Спецназовцы, изображавшие противника, надевали под форму бронежилеты, на которые лепили пакетики с томатным соком и всяческой требухой. В пакетики также засовывали электродетонаторы с ослабленным зарядом, замыкающие провода выводили на пальцы рук. Чтобы замкнуть, достаточно было сцепить пальцы. Требования безопасности безбожно нарушались, но красота и достоверность налета требовали того. Тем более что все заряды были тщательно выверены и бригадным начальником инженерной службы, и начальником службы вооружения, все лучшие специалисты были привлечены к этому делу. На всякий непредвиденный случай возле стадиона дежурила санитарная машина с медиками. Комбриг, от которого утаили множество спецэффектов, все же обязал всех участников во время показного боя надевать защитные очки. Спорить не стали, безопасность – прежде всего, да и вместо очков местный пейнтбольный клуб дал в аренду чудесные пластиковые маски.

Верхом инженерного искусства стали одноразовые гранатометы. В использованные тубусы инженер запихал презервативы, надутые газом для зажигалок. Внутри поместили по маленькой петарде, прилепили сбоку батарейки и маленькие тумблеры. При нажатии тумблера цепь замыкалась и из тыльной части гранатомета с грохотом вылетал сноп огня; одновременно оператор на пульте имитации подрывал заряд, заложенный в чучеле противника на караульной вышке. Чучело рвалось пополам, и из него вылетали всяческие внутренности (изъятые накануне в мясном цехе столовой), вперемешку с кровью (красная тушь и томатный сок). Фишка заключалась еще и в том, что до начала активного огневого контакта и высадки парашютистов на вышке стоял настоящий боец. Когда же начиналась заварушка, боец приседал, рядышком рвался дымовой заряд и вышку на несколько секунд окутывало желтым дымом. В это время выставлялось вполне правдоподобное чучело с макетом автомата в руках. Разведчик подсоединял провода, прыгал внутрь вышки и прятался в заранее вырытой перекрытой щели…

Постепенно всех начал охватывать предстартовый мандраж. Офицеры воздушно-десантной службы еще раз проверили свою горку и подвесные системы тренажеров, проинструктировали «десантирующихся». Лейтенант-двухгодичник получил от своих товарищей прекраснейшую банку холодного пива и, спрятавшись за трибуной, с жадностью прихлебывал живительную влагу.

С КПП к плацу потянулись толпы гостей и любопытных. Дородные тетки-«комитетчицы» брезгливо морщились, озирая немудреный быт спецназовцев. Отцы и братья бойцов радостно оглядывались на подтянутый строй. Девчонки повизгивали и, привстав на цыпочки, высматривали своих парней. Щелкали фотоаппараты, над всей бригадой висел возбужденный гомон. Царило нетерпеливое возбуждение. С КПП раздался истошный крик «Еду-у-у-у-ут!!!» Взметнулись шлагбаумы, скрипнули ворота. Комбриг нетерпеливо рыкнул и, отбивая четкий строевой шаг, ринулся к двум черным «Волгам», в которых прибыли «высокие гости». Бригада замерла по стойке «смирно». Даже гражданский люд присмирел. Лейтенант за трибуной поперхнулся пивом и залил кнопку «Talk» на гарнитуре. Над всей бригадой четко, громко и торжественно прогремел доклад командира бригады. Гражданские пооткрывали рты. Вот это акустика! Вот это голос! «Высокие гости», несмотря на похмельный синдром, одобрительно закивали головами и, приложив руки к каракулевым шапкам, двинулись к середине плаца. Дирижер подал жезлом знак «Внимание!». Маленький прапорщик с огромнейшим барабаном, как заправский оркестрант, ловко закрутил между пальцев деревянную киянку, готовясь влупить в туго натянутый бок. Докрутился. Киянка выскользнула из неумелых пальцев и, улетев в толпу, долбанула дородную мадам «комитетчицу» в высоченную норковую шапку.

– Это издевательство, я напишу в газеты! – заорала мадам.

– Во барабанщег жжот! – прокомментировал из-за трибуны на весь плац лейтенант. Гарнитура под действием пива замкнула и выдавала на весь плац переживания впечатлительного лейтенанта-двухгодичника.

«Высокие гости», чеканя шаг, вступили на асфальт плаца. Комбриг сцепил зубы.

– Мочи, усатый, – прохрипел лейтенант и врубил марш.

Музыканты стали усиленно изображать игру на инструментах. Прапорщик дирижер ловко взмахивал жезлом и крутил свободной рукой замысловатые фигуры из смеси южношаолиньского кунг-фу и неприличных жестов. Музыка звучала четко, громко и со всех сторон. Лица зрителей и военных разгладились. Даже барабанщик, лупивший в бок барабана пустой рукой, не портил впечатления. Взмах жезлом – и музыка смолкла.

– Здравствуйте, товарищи разведчики! – бодро гаркнул самый «высокий» из гостей.

– Здра жла… тщщ… – гаркнули разведчики.

– Поздравляю вас!

– Ура-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! – раскатисто и многоголосо разнеслось по плацу.

Потом «высокие гости» забрались на трибуну, не найдя микрофона и покосившись на командира бригады, начали читать речи. А после слово взял комбриг. Вот это было слово! Вот это был голос! Даже начальство пробрало до костей. Генералитет с уважением покосился на полковника, так и не поняв, в чем же тут секрет. Комбриг, тихонько всунув в ухо наушник и не заглядывая ни в какие бумажки, бойко сыпал цифрами и фактами, не забывая ничего, не путаясь и не запинаясь. Вот это было выступление!!!

– И я могу перечислить всех военнослужащих нашей бригады, которые своим неустанным трудом, безупречной службой вывели наше соединение в передовые… Люся, мля… положь трубку, не звони, я на плацу выступаю. – Голос командира на несколько секунд стих, но лейтенант за трибуной среагировал вовремя, и он вновь раскатился над притихшей бригадой.